" Агатион" — Механизм должен работать (СИ)

========== Часть 1 ==========

Патриций был мертв.

Ваймс закрыл глаза и медленно досчитал до десяти.

Против Ветинари плели интриги, постоянно. А покушения? Проклятье! Сколько их было? Пара десятков или больше? И ведь это только те, о которых Ваймс знал. Жизнь патриция подвергалась опасности сотни раз, но доконала его, в итоге, проклятая болезнь.

Она проявилась так внезапно и принялась поедать Ветинари изнутри так быстро, что все вокруг опешили. Все интриганы и заговорщики, все сливки общества прекратили свое копошение и в безмолвии наблюдали, как «уходит из жизни» лорд Ветинари.

В памяти Ваймса эти дни были подернуты пеленой бессильной ярости. Он ничего не мог поделать. Болезнь — не чертов заговорщик или подосланный убийца, которого можно арестовать. Она не была похожа на подсыпанный яд, не была загадкой или тайной, которую можно было разгадать. Напротив, она была предельно проста и лежала на самой поверхности, с издевкой говоря: «Вот она я. И что вы сделаете?»

Ничего. Ваймс ничего не мог поделать. Он просто продолжал выполнять свою работу, день за днем. Все вокруг шептались и спорили о том, кто станет следующим патрицием, а Ваймс вспоминал Ветруна и Капканса и едва не выл от ужаса.

А потом все разрешилось.

Выдохнув, Ваймс распахнул дверь и шагнул за порог Продолговатого кабинета.

— А, командор, — Ветинари не глядя махнул рукой в его сторону, — входите, не стойте в дверях. Уже видели сегодняшний Таймс?

Ваймс уставился на него. В свое время он приложил немало сил, чтобы перестать деревенеть в присутствии патриция Анк-Морпорка, а сейчас почти физически ощущал, что старые добрые деньки возвращаются. Ветинари выглядел буднично. Его тощая фигура привычно торчала из-за стола, заваленного накопившейся корреспонденцией*. Одет он был в костюм привычного пыльно-черного цвета. Даже волосы зачесал привычно.

Волна ярости стремительно поднималась внутри Ваймса. Он отвел взгляд, чтобы немного успокоиться, и наконец огляделся. Окно в кабинете завесили портьерами, а в остальном и тут тоже почти ничего не изменилось.

— Сэр, — все-таки выдавил он.

— Полагаю, это был положительный ответ.

— Сэр.

— Просто удивительно, как деятельна наша юная независимая пресса. Пройдет еще немного времени, и мы сможем читать о происшествиях в свежем номере Таймс перед тем как получить отчет от собственных людей.

Ваймса все-таки прорвало:

— Ничего удивительного, сэр. Закономерные последствия того, что «собственные люди» узнают о глобальных изменениях именно из газет.

Ветинари наконец поднял на него глаза, и на его лице промелькнуло что-то похожее на улыбку.

— Значит, нам всем остается наслаждаться иллюстрациями. В Таймс делают отличные шаржи. Я слышал, леди Сибилла даже собирает коллекцию.

Ваймс неопределенно пожал плечами. Он знал, к чему все идет, и почему Ветинари его вызвал.

Полоска утреннего света из-за неплотно задернутой портьеры доползла до рабочего стола, и Ветинари невзначай передвинул стопку бумаг на другой край. Ваймс стоически смолчал.

— Я, признаться, прекрасно ее понимаю, — продолжил патриций. — Говорят, неделю назад в Крысином зале дошло до задержаний. Представители прессы как раз очень удачно были там, чтобы все засвидетельствовать.

— В Крысином зале дошло до драки, и только поэтому дошло до задержаний.

— Только поэтому, Ваймс?

— Только поэтому, сэр.

— Вы, конечно, не стали бы арестовывать представителей гильдий за одно только предложение моей внеплановой отставки.

— При всем уважении, — парировал Ваймс тоном, не подразумевающим уважения, — Если бы я арестовывал людей только за это, в камерах не осталось бы места для преступников. Мы отпустили всех нарушителей на следующие сутки согласно протоколу.

— И тем не менее газетчики соловьем заливаются о том, что вы запугали весь цвет анк-морпоркской аристократии. «Представители богатейших семейств покидают город». Племянник лорда Плутта спешно уехал сразу после заседания.

— Не имею к этому никакого отношения. День был загруженный, сэр. Он подошел ко мне после всего этого каварда… собрания и, кажется, спросил, не будет ли кандидатура герцога Анкского выдвигаться на должность патриция. Не помню, что я ему ответил.

Ветинари прикрыл рот рукой.

— Он молод, и к тому же в городе совсем недавно, Ваймс, — последовала недолгая пауза. — Надо полагать, о чем говорили с Кривззом, вы тоже не помните?

— Я деликатно попросил его повременить с его обычной подрывной деятельностью до вашего заявления об отставке или…

«Смерти» не договорил Ваймс, но Ветинари поднял вверх бледную ладонь в молчаливом «достаточно», будто он сказал что-то чрезвычайно непристойное. Мгновение Ваймс бездумно таращился на эту ладонь, пока перед глазами проносились воспоминания последних недель. Он думал о том, что будет с городом. Он думал о том, что случится со Стражей.

«Я действовал решительно и необдуманно, испугавшись вашей смерти. И вы действовали решительно и необдуманно, испугавшись своей смерти», — промолчал Ваймс. Лицо Ветинари не выдало ничего. Несколько секунд в Продолговатом кабинете висела тягучая тишина, а потом патриций побарабанил пальцами по столу.

— Что же, последние статьи были полны инсинуаций, но сегодняшнее ночное происшествие еще не успело как следует обрасти домыслами.

Ваймс снова промолчал. Разумеется, он уже видел утренний номер, хотя ему не нужно было читать статью, чтобы представлять ее содержание. Младшая дочь лорда Берди, вернее ее тело, сейчас находилось в мертвецкой Псевдополис-Ярда.

— Причина смерти подтвердилась?

— Жертва была обескровлена. На шее следы клыков. Игорь провел вскрытие… Да, сэр. Мы уверены, что ее убил вампир.

Несколько мгновений они смотрели друг на друга.

«Неловко получилось, правда? Сегодня газеты кричат о том, что в городе появился вампир-убийца. Вдвойне неловко то, что буквально вчера они кричали о том, что наш славный патриций отрастил клыки».

— Вы обнаружили какие-то зацепки?

— Мы работаем, сэр, — отчеканил Ваймс, не отводя взгляда. — Девушку хладнокровно убили посреди улицы. Если вы позвали меня, чтобы напомнить о том, что Стража должна выполнить свой долг и найти убийцу — это совершенно излишне.

«Если ты позвал меня, потому что хочешь, чтобы убийцу не нашли — даже не думай».

Игры в гляделки с годами давались ему все лучше. Даже если приходилось играть с таким профессионалом, как патриций.

Наконец, Ветинари вздохнул.

— Ваймс, если вам так не терпится задать вопрос, задавайте, я не кусаюсь.

— Это не смешно.

Патриций и не смеялся.

Вопросов у Ваймса было предостаточно. Они подразделялись на гневно-риторические вроде «Чем вы думали?!», скептически-риторические, к примеру: «Как вы теперь разберетесь с этим дерьмом?», и беспомощно-риторические «Неужели больше не было никаких вариантов?». О, вопросов было действительно много. Правда, в данный момент Ваймса сильнее всего беспокоил один.

— Я не вижу на вас черной ленты… сэр.

— Всегда ценил вашу наблюдательность.

Ветинари поднялся из-за стола и подошел к Ваймсу. Движения патриция были неспешными, но легкими и полными какой-то хищной грациозности. От болезненной слабости или хромоты не осталось и следа. Это была демонстрация, пусть и ненавязчивая. Наверное, она должна была насторожить Ваймса, но он наоборот даже немного успокоился. Его всегда беспокоили вампиры, всеми силами отрицавшие свою природу. Никогда не знаешь, что у них на самом деле на уме. А тут… Видимо какие-то древние инстинкты облегченным шепотом сообщали: «Если тигр отдыхает в тенечке, ничуть не скрываясь, — значит все в порядке. Тебе ничего не грозит. По крайней мере, прямо сейчас».

— Сержант Ангва должна вернуться в город через пару дней, верно?

«А вы довольно быстро для мертвеца возвращаетесь в свой обычный рабочий режим».

— Зависит от успешности облавы, — Ваймс смотрел, как длинные пальцы патриция распускают узел на шейном платке. — Но я рассчитывал передать главарей банды суду еще до конца недели, сэр.